ПОГРУЖЕНИЕ В ДЗЕН

​Однажды в раздевалке перед йогой я услышала, как две девушки обсуждают грядущую свадьбу одной из них. «Нервы, суета, тамада, банкет, вот, наверно, ты сейчас носишься как сумасшедшая» - сочувственно причитала подруга. Невеста, пожав плечами, сказала, что все организовывает жених, а она сама «полностью в дзене». В общем, понятно, что для многих современных людей это слово уже давно заменяет собой разные вариации «спокойствия» и его однокоренных. Однако именно с тех пор мне всегда хотелось подробно разобраться - что такое дзен, и почему лучше быть «в нем», чем вне его.

ЧТО (СМЫСЛ)

​«Дзен» - лишь одно из названий школы буддизма, сформировавшейся и распространившейся в Китае в 5 веке н.э. На корейском ее называют «сон», на вьетнамском «тхиен», на китайском «чань». А само слово «дзен», под которым традиция стала известна на Западе, - японское и означает «медитация» или «глубокое сосредоточение».

​Дзен - этакий «либеральный дядюшка» всех религий. Он родственен даосизму, веданте и йоге, охотно принимает все истинное в любой религии и признает последователей всех верований. В историко-культурологическом плане - это слияние двух культур: индийской и китайской. В Японию, Корею и Вьетнам дзен попал несколько позже - а первоначальное развитие традиций происходило в Китае, куда учение принес из Индии первый патриарх чань-буддизма и монах Бодхидхарма. Правда, стоит отметить, что все истории о жизни этого персонажа окутаны легендами, а некоторые исследователи отрицают его историчность. Например, считается, что Бодхидхарма провел 9 лет в пещере, непрерывно созерцая в сидячей медитации каменную стену, пока не достиг просветления. С этим его опытом также связывается легенда о появлении чайного куста. Говорят, Бодхидхарма хотел промедитировать 9 лет, глядя на стену пещеры, однако в последние моменты, уже практически достигнув цели, не удержался и задремал. Проснувшись, он оторвал себе веки и кинул их за пределы пещеры, на склон горы. На месте, куда упали его веки, вырос куст, из листьев которого стали готовить напиток для борьбы со сном во время медитации. А, прибыв в Китай, где в то время правил император Уди, поощрявший развитие буддизма, Бодхидхарма, в общем, выразил в паре слов всю, грубо говоря, тайну и смысл дзен. Когда император, надеясь на вдохновляющий урок, спросил его, в чем же суть буддизма, монах ответил: «Пустота и нет никакой сути».

​Несмотря на то, что дзен - это одна из школ буддизма, многие последователи этой традиции придерживаются мнения, что дзен - вообще не религия. С точки зрения людей, воспитанных на христианстве, для описания здесь больше подходят слова «философия» или «практика». Как говорил один из первых популяризаторов дзен на Западе, Дайсэцу Судзуки - дзен ни теистичен, ни атеистичен. Он не предполагает веру в какого-либо бога, не ставит вопросов о его существовании, не изучает священных текстов и не занимается поиском смысла жизни. Монахов дзен не обязывает к безбрачию, не закрепощает обетами и строгими моральными установками. Мужчины и женщины равны в практике и могут стать мастерами дзен с одинаковой вероятностью, поскольку обладают одинаковой природой пробуждения. Один наставник дзен ответил на вопрос «Что такое дзен?» следующим образом: «Пить чай, есть рис, проводить свое время естественно, любоваться потолком, любоваться горами. Какое безмятежное спокойствие и чувство!».

«Око, которым я зрю Бога, – то же око, которым Бог зрит меня»

​Центральная идея дзен проста: все существа обладают природой пробужденного Будды, а цель жизни - познание этой собственной истинной природы и, следовательно, познание самих себя. Иными словам, просветление. Но при этом невозможно «научить» просветлению, объяснить путь к нему при помощи какой-либо священной доктрины - одно из основных положений дзен говорит о том, что нельзя выразить истину человеческим языком и образами или достичь ее интеллектуальными усилиями. Многие чаньские наставники раннего периода даже прибегали к «крайним мерам» - и демонстративно сжигали тексты сутр и священные изображения, дабы искоренять в учениках привязанность к букве, образу, символу. Именно об этом мастер Энго говорил: «Великая истина дзена живет в каждом. Загляните внутрь и ищите ее там, не прибегая к чьей-либо помощи».

​Учение дзен утверждает, что в основе всех вещей лежит пустота, через которую можно увидеть недвойственность всех явлений, и достичь «сатори» - душевного спокойствия, равновесия и ощущения небытия. И тут же опять подчеркивается невозможность «научиться дзену» - его можно лишь постигнуть, например, в капле росы, но нельзя описать словами или объяснить другому. Российский религиовед Игорь Козловский отмечает, что дзен ничему не учит человека, а, наоборот, «разучивает» его и лишь указывает путь. Именно поэтому многие западные люди, воспитанные на двойственности, то есть разделении «божественного» и «людского», испытывают сложности в понимании сути дзен и достижении просветления.

​Кроме всего прочего, дзен созвучен психоанализу и психотерапии. Известный психоаналитик Эрих Фромм даже написал книгу «Дзен-буддизм и психоанализ», где объяснил, в доступных европейцам понятиях, суть дзен: «Это искусство погружения в суть человеческого бытия, путь, ведущий от рабства к свободе; дзен высвобождает естественную энергию человека; он оберегает человека от безумия и уродования себя; он побуждает человека к реализации своих способностей любить и быть счастливым».

КАК (ПРАКТИКА)

​Два основных вида регулярной дзенской практики - это сидячая медитация (дзадзен) и простой физический труд. Они нацелены на успокоение ума, чтобы в тишине практикующий смог увидеть свою природу. В более широком понимании, практика дзен включает в себя ряд отдельных направлений: сад камней, искусства владения мечом и стрельбы из лука, каллиграфию и чайную церемонию.

​Дзадзен зависит прежде всего от дисциплины ума, а не тела, и не является тренировкой чего-либо, а есть, по сути своей, «сидение просто так». И такая медитация, с одной стороны, требует предельной концентрации сознания, а с другой - умения не задумываться ни над одной конкретной проблемой. «Просто сидеть» и, не обращая внимания ни на одну вещь по-отдельности, воспринимать все окружающее в целом, до малейших деталей, зная об их наличии так же, как знаешь о наличии собственных ушей, не видя их. Практикующий во время медитации постоянно задает себе вопрос «Что есть я?». Столкнувшись с бескрайностью такого вопроса и ответа на него, мышление останавливается, и появляется «не знаю». Это «не знаю» и есть Будда, ум, «не-ум», святость, просветление, сознание, но изначально это явление не имеет ни имени, ни формы. Нет такой вещи, как просветление, которым можно было бы обладать. Поэтому дзенские наставники чаще говорят не «достичь просветления», а «увидеть собственную природу». Просветление - это не состояние, это способ виденья. И этот путь к виденью - для каждого свой, поскольку каждый находится в условиях собственной жизни. Поэтому говорят, что в дзен нет определенного пути, нет одного определенного входа и маршрута, а практикующему важно не подменять свою осознанность механическим выполнением какой-то практики.

​Физически, есть несколько общих правил сидячей медитации. Например, дышать советуют носом, в медленном и естественном ритме, делая акцент на выдох. Глубокий длинный выдох обеспечивает опустошение легких и более естественный вдох. В итоге, такое дыхание затрагивает не только легкие, диафрагму и грудную клетку, но и массирует внутренние органы и улучшает циркуляцию крови во всем теле. В общем, дыхание во время медитации во многом повторяет основные правила дыхания для йогов. Сидеть большинство учителей советуют в позе «лотоса» или «полулотоса», когда ступни (или одна ступня для «полулотоса») располагаются на бедрах подошвой наверх, а колени касаются пола. Однако это не является обязательным правилом. Сесть в «лотос» или даже «полулотос» сразу очень сложно — тут играет серьезную роль не только общее физическое развитие, но и раскрытость бедренных суставов и подвижность колен. Даже йоги со стажем иногда предпочитают во время медитаций сидеть в более удобной для них лично позе. Ноги ни в коем случае не должны «затекать» или неметь, недопустима боль в коленях или бедрах. Все эти «правила» носят, естественно, исключительно рекомендательный характер, ведь в дзен не существует такого понятие как «требование».

​Да и вообще дзен не приемлет крайнего аскетизма: человеческие желания не должны подавляться, но обязательно следует глубоко их осознавать. По сути, ежедневные дела, работа, то, что человеку нравится делать, - могут стать медитацией, - но с одним условием: целиком присутствовать в том, что делаешь. И ни при каких условиях не отвлекаться от этого - будь то работа, кружка пива, занятия любовью или сон до обеда. Любое увлечение может являться способом постижения своей истинной природы. Это делает саму жизнь в каждом ее проявлении практикой дзен и превращает ее в произведение искусства.

​Кроме того, в дзен буддизме также есть время (от 1 дня до месяца), когда практикующие собираются вместе, чтобы посвятить время совместной практике дзен. Его называют европейским словом «ретрит» (англ. retreat — уединение, убежище, приют). Такая практика позволяет глубже погрузиться в свою природу и увидеть свою ежедневную жизнь, от которой практикующие на время отказались, со стороны, как одну из реализаций своей природы. В общем, такая практика существует почти во всех буддийских школах, но реализуется по-разному. Так, в наиболее традиционной буддийской практике, ретриты прерываются только на сон и еду. Но большинство школ дзен включают в ретриты работу, прогулки, общение, музыку и прочие действия, имеющие место и в обычной жизни. Многих более консервативных последователей буддизма такие ретриты удивляют — однако именно это и показывает общую суть дзен, когда практика фактически сливается с обычной жизнью.

​Среди других практик — медитация пения и поклоны. Медитация пения в разных школах дзен проходит по-разному — существуют и молитвенные песнопения во благо всех существ, сутры и мантры. Во время такого пения важно сосредоточение на каждом звуке, они все имеют собственное значение. Кроме того, многие ученики дзен начинают свой день со 108 поклонов. В традиции существует 108 будд и Бодхисаттв (людей, принявших решение стать буддой во благо всех существ). Также считается, что человеческое существо имеет 108 заблуждений, поклоны совершаются для того, чтобы преодолеть их. Однако это не поклоны Будде, по аналогии с поклонами во время молитв в христианстве, иудаизме или исламе, в дзене - это поклоны самому себе. Малое «я» кланяется нашему большому «Я» (единение себя и всего) до тех пор, пока не исчезнет.

​Еще одним уникальным явлением в практике дзена являются коаны: притчи-загадки, не имеющие логически обоснованного ответа. Само слово «коан» означает общественный случай или общественный документ. Это название пошло от древнекитайской практики копирования документов. На скопированный документ и на оригинал тогда ставили печать так, чтобы половина была на каждом документе. И удостовериться в подлинности копии можно было просто сложив две половинки печати. В дзен коаны используются точно так же: понимание учеником вопроса-загадки - это одна половинка, совпадающая с пониманием учителя, которое является второй половинкой. Мастер задает эдакие «трудные вопросы» ученику, который должен отвечать на них спонтанно, опираясь не на логику, ум и науку, а на внутреннее самоощущение. Настрой, создаваемый коанами, помогает уму сосредоточиться и стать внимательнее к медитации и жизни в целом. Разные ордена дзен буддизма используют разные собрания коанов, а самым «главным» и распространенным вопросом считается «Что есть я?». Один из мастеров дзен объясняет прездназначение коанов следующим образом: «Как грузило на конце рыболовной лески может помочь крючку погрузиться в глубины океана, так коан может привести ум к глубокой реализации, к таким местам, которые трудно достичь иначе, чем сохраняя постоянное направление».

ПОЧЕМУ (ДЗЕН И СОВРЕМЕННОСТЬ)

​Дзен оказал огромное влияние на современную западную культуру, хотя это и может быть для многих неочевидным. Начиная с 60-х годов 20 века, «дзенский бум» не утихает, а только меняет «сферы влияния». Именно под влиянием дзен появились движения хиппи и битников, развился целый пласт литературы и кино, подвергся изменениям психоанализ. Европейцев, в широком понимании этого слова, дзен привлек, прежде всего, своим отличием от традиционных и привычных религий, возможностью «мгновенного» достижения просветления и отсутствием продолжительных практик и списка правил, направленных на самосовершенствование. Европейское мировоззрение часто видит в дзене некую вседозволенность и направленность только внутрь, что до сих пор является фактически революционной мыслью в части света, привыкшей видеть религию как список «обязанностей».

​А ведь человек в современной жизни очень многое делает бессознательно и автоматически. Словно не живет, а спит, ведь во сне, а не в жизни, все подчиняется списку негласных правил и закономерностей. А чтобы получать от жизни удовольствие и удовлетворение (и, может быть, просветление) достаточно лишь начать внимательно относиться к каждому действию, к каждому мгновению этой жизни, уметь концентрироваться в моменте «здесь и сейчас» и наблюдать. Когда делаешь что-нибудь, просто делай это. Когда ведешь машину - просто веди машину, когда ешь - просто ешь, когда работаешь - просто работай. Именно к этому и идут практикующие дзен. И такое наблюдение, и даже путь к нему, открывают красоту мира. И тогда жизнь становится осмысленной, неповторимой и прекрасной.

Дзенская притча о смысле просветления

Одного мастера дзен спросили: Что вы обычно делали до того, как стали Просветленным?

Он сказал: Я обычно рубил дрова и носил воду из колодца.

Затем его спросили: А теперь, когда вы стали Просветленным, что вы делаете?

Он ответил: Что же еще я могу делать? Я рублю дрова и ношу воду из колодца.

Вопрошающий, естественно, был озадачен. Он спросил: В чем же тогда разница? Перед Просветлением вы делали это и после Просветления делаете то же самое, в чем же тогда разница?

Мастер засмеялся и сказал: Разница большая. Раньше мне приходилось делать это, а теперь все это происходит естественно. Раньше мне надо было делать усилие: до того, как я стал Просветленным, это было обязанностью, которую мне приходилось выполнять, делать нехотя, заставляя себя. Я делал это потому, что мне приказали это делать; мой учитель велел мне рубить дрова, поэтому я и рубил. Но в глубине души я злился, хотя внешне я ничего не говорил.

Теперь я просто рублю дрова, потому что знаю сопряженную с этим красоту и радость.

Я ношу воду из колодца потому, что это необходимо. Это уже не обязанность, а моя любовь.

Я люблю старика. Холодает, зима уже стучится, нам будут нужны дрова.

Учитель с каждым днем все больше стареет; ему нужно больше тепла. Необходимо хорошо отапливать его жилище. Именно из этой любви я рублю дрова. Из этой любви я ношу ему воду из колодца.

Теперь появилось большое различие. Нет неохоты, нет сопротивления. Я просто откликаюсь на момент и на текущую необходимость.