Статья небольшого объема о древних духовных практиках может как указать путь к истине, так и навредить. Издержки такой статьи — упрощение сложнейших духовных истин и сокровенного опыта святых, низведение их до уровня брошюры «10 минут йоги на каждый день». Она может быть полезной читателю лишь в одном случае: если приведет его в духовную среду, где истины, упомянутые поверхностно и обзорно,  будут представлены в должном свете. Цель предлагаемой публикации — указать на незримое единство культур, их взаимовлияние в глубокой древности. Читатель, имевший опыт обращения к святоотеческой литературе, наверняка был шокирован тем, насколько духовный опыт подвижников и старцев может отличаться от обыденной жизни. Монахов искушают бесы, к ним приходят ангелы, периоды уныния и сомнений сменяет опыт соприкосновения с благодатью Божьей… Все это безгранично далеко от обычной жизни, пусть даже включающей в себя ритуально-воскресный поход в храм. Очевидно, что для избранных подвижников имело место определенное «совмещение реальностей», созерцание альтернативных измерений, недоступных обывателям. Однако наивно было бы полагать, что способности к такому видению появлялись спонтанно. Они были следствием целой системы послушания, которая включала в себя молитвы, посты, работы… а также сокровенные мистические практики, передающиеся от старцев к ученикам. Наиболее известное упоминание этих практик встречается в споре византийских богословов 30–40-х гг. XIV века о познаваемости сущности Божьей. В это время ученый богослов Варлаам Калабрийский, имеющий прозападное духовное образование, написал трактат о воссоединении церквей, в котором предложил упразднить споры о нисхождении Св. Духа от Сына, ввиду непостижимости сущности Божьей. Варлааму возразил выдающийся византийский мистик и богослов Григорий Палама, указавший на то, что монахи, следующие своим духовным обетам и практикам на Афоне, имеют «живой»  опыт богопознания.  Ознакомившись с этими практиками, Варлаам был смущен и шокирован способом подвижничества византийских исихастов (молчальников), проводивших все время в молитве, совершенно отрешившихся от интересов мира и помышлявших исключительно о спасении. Такой тип подвижничества, неизвестный западному монашеству, живущему преимущественно деятельной жизнью, показался Варлааму не только странным, но и заслуживающим осуждения. Следствием «войны миров» стал разгромный трактат Варлаама, из которого, пусть в гротескном и искаженном виде, мы узнаем о мистических практиках исихастов, известных также как «умное делание»: «Они (монахи) посвятили меня в свои чудовищные и абсурдные верования, описывать которые унизительно для человека, обладающего хоть каким-то интеллектом или хоть малой каплей здравого смысла, — верования, являющиеся следствием ошибочных убеждений и пылкого воображения. Они сообщили мне об удивительном разлучении и воссоединении разума и души, о связи души с демоном, о различии между красным и белым светом, о разумных входах и выходах, производимых ноздрями при дыхании, о заслонах вокруг пупа и, наконец, о видении душой нашего Господа, каковое видение осязаемым образом и во полной сердечной уверенности происходит внутри пупа» (Послание 5, к Игнатию).  Развернулась длительная полемика между Варлаамом и Григорием Паламой, которая разрешилась в 1341 г. на церковном соборе в Константинополе, признавшем ортодоксальность паламизма и исихастской практики. Варлаам признал правоту собора, но потом тайно уехал в Италию, где принял католицизм и окончил свои дни учителем греческого языка самого Петрарки. Именно благодаря устроенному им диспуту был заострен вопрос о «технической» стороне монашеских духовных практик. Эта «техническая» часть уникальна и интересна, так как позволяет сопоставить их с древними методами йогов и даосов. В чем суть и причины такого сопоставления? Все, что в христианских трактатах предлагается делать без всяких объяснений, просто как данность — не только повторяется, но и подробно объясняется в йоговской и даосской духовных традициях. Например, упомянутая концентрация «на пупе», ставшая предметом критики Варлаама, есть не что иное, как традиционная даоссая медитация на «нижнем дань-тане» — энергетическом центре. Даосы объясняют, что начинающий мистик не должен медитировать на области сердца, так как излишнее скопление в сердце «ци», то есть жизненной силы, может вызвать нарушения в его работе. Только после очищения и перестройки энергетической системы организма, практик допускается к медитации на область сердца. Далее мы рассмотрим фрагмент текста «Наставления Св. Симеона Нового Богослова», почитаемого русскими исихастами, и сопоставим описанное с некоторыми из классических практик йоги.  «Три вещи надлежит тебе соблюсти прежде всего другого: (1) беспопечение о всем, даже благословном, а не только не благословном и суетном, или иначе умертвив всему, совесть чистую во всем, так, чтобы она ни в чем не обличала тебя, и совершенное беспристрастие, чтоб помысел твой не клонился ни к какой вещи.  (2)Потом сядь в каком-либо особенном месте уединенно, затвори двери, склонись к груди головою своею и таким образом стой вниманием внутри себя самого (не в голове, а в сердце), возвращая туда и ум свой и чувственные очи свои и приудерживая несколько дыхание свое. Там имея ум свой, старайся всячески обрести его, где сердце, чтобы обретши его, там уже всецело пребывал ум твой.  Вначале найдешь ты там внутри тьму некую, и жесткость, но после, если будешь продолжать это дело внимания непрестанно день и ночь, обретешь некую непрестанную радость. Ум, подвизаясь в сем, улучит место сердца, и тогда тотчас увидит там внутри такие вещи, каких никогда не видывал и не знал. <…> (3)Прочее же, что обыкновенно последует за сим деланием, с Божиею помощью, сам из опыта узнаешь, храня внимание и держа Иисуса, т.е. молитву Его: Господи Иисусе Христе, помилуй мя!» С технической точки зрения заслуживает внимания упоминание о том, что необходимо «упереть браду в грудь»,  без пояснений и комментариев. Йогические тексты объясняют, что обычно прана — жизненная сила — течет по двум энергетическим каналам, обвивающим позвоночник (ида-нади и пингала-нади). Однако для мистической практики необходимо направить прану в позвоночный канал (сушумну), чему служат бандхи (замки), одним из которых является «джаландхара бандха» — «горловой замок», направляющий прану в центральный энергетический канал. Фрагмент «приудерживая дыхание свое» — это йоговская пранаяма — практика обуздания и контроля дыхания для обретения контроля над внутренней энергией. Наше сознание и энергия связаны с праной, так объясняет йога. Весьма существенный момент исихастской практики — «низведение ума в сердце». Слово «ум» (nus) в исихастском контексте без ущерба может быть заменено словом «сознание». Исихастская традиция предписывала изменение как бы уровня физиологического самоотнесения сознания: человек должен «опустить ум в сердце», то есть сделать центром, «уровнем» своего самосознания, самоотождествления не голову, а «сердце», мистическое вместилище души. Только после «низведения ума в сердце» исихаст приступает к творению Иисусовой молитвы, к «умной» (осознанной) молитве, «умному деланию». Это «делание» совмещается с «видением» сердечного пространства, что также известно восточным традициям. Так, йоги и тантрики, сосредоточиваясь на сердечном центре (анахата-чакра) визуализируют в «лотосе сердца» образ божества и созерцают световые явления.  Но в исихазме видение света приобретает принципиальную важность, поскольку ослепительный свет, созерцаемый в процессе молитвы, почитается исихастами за Фаворский свет, осиявший Иисуса Христа во время Преображения.  Можно было бы посвятить множество страниц проведению параллелей, однако объем статьи ограничен. Всех заинтересовавшихся мы отсылаем к труду выдающегося востоковеда Евгения Александровича Торчинова «Религии мира, опыт запредельного» (глава «Византийский исихазм»).   Нам же необходимо сказать о чрезвычайно важных вещах, нередко замалчиваемых при обсуждении затрагиваемой темы. Как только появился интернет, немедленно возникли сайты и статьи с названиями «Тайна афонских монахов раскрыта!», «Современный исихазм»  и подобные, изобилующие описаниями технической стороны вопроса. Однако напомним, что даже приведенный текст Симеона Нового Богослова начинается совсем с другого: с необходимости иметь «совесть чистую во всем, так, чтобы она ни в чем не обличала тебя, и совершенное беспристрастие, чтоб помысел твой не клонился ни к какой вещи». Итак, чистота сердца — необходимое условие для допуска к сокровенным практикам. Сколь наивно полагать, что посредством нескольких  упражнений обычный человек может с легкостью обрести то, что редко обретали даже выдающиеся подвижники! Однако именно такая «реклама» встречается на упоминаемых ресурсах. В связи со сложившейся ситуацией необычайную актуальность обретает «Предостережение» преп. Макария Оптинского, посвященное затрагиваемой проблеме. Обращено оно к желающим проходить умную Иисусову молитву, но не имеющим к тому искусных наставников-руководителей.  Приводя свидетельства великих отцов-подвижников, старец убеждает: несвоевременное стремление к «высокой», «созерцательной» жизни чревато прелестью (псевдодуховными галлюцинациями), умоисступлением, а нередко не только душевной, но и физической гибелью. Он утверждает: мера новоначального — молитва устная, не сопровождаемая никакими «художественными способами», сведения о которых содержатся в святоотеческих творениях.  Очень определенно пишет об этом же в своих наставлениях об Иисусовой молитве современник Старца Макария — святитель Игнатий (Брянчанинов): «Новоначальные должны держаться при упражнении молитвою Иисусовою одного благоговейнейшего внимания, одного заключения ума в слова молитвы. (...) Вот тебе (новоначальный) завет мой: не ищи места сердечного. Не усиливайся тщетно объяснить себе, что значит место сердечное; удовлетворительно (в свое время) объясняется это одним опытом. Если Богу угодно дать тебе это познание, то Он даст в свое время. Занимайся исключительно молитвою покаяния со всею тщательностью; старайся молитвою принести покаяние». Что же говорят мастера йоги? Основа классической йоги — вовсе не ставшие столь известными физические упражнения — асаны. Первая (и основополагающая) ступень — это «яма и нияма»  — соблюдение строгих нравственных принципов, включающих в себя правдивость (сатья), нестяжательство (астея), удовлетворенность имеющимся (сантоша), вегетарианство как принцип ненасилия (ахимса), совершение всех поступков как жертвоприношения Всевышнему (ишвара-пранидхана) и многие другие. Однако, к сожалению, мы видим, что в современном мире люди начинают практиковать многочисленные позы, контроль дыхания и даже более серьезные энергетические техники, игнорируя следование нравственным законам Вселенной. Что же ждет их? В йоговских трактатах мы можем найти тонкое замечание о воздействии мистической силы Кунадалини. Если адепт пробуждает ее, предварительно не очистив сердце от страстей, то не он становится ее повелителем, а кундалини делает его своим рабом. В современной культуре эта идея наиболее ярко выражена в философии «Звездных войн» о «темной стороне Силы». Станислав Зюзько